Блуждающий инсайд: жизнь и удивительные приключения динамовского форварда

У многих футболистов из предвоенного "Динамо" судьбы сложились удивительным образом. Но всех превосходит форвард Павел Комаров. Вот уж кого судьба побросала! "Террикон" вспоминает историю его действительно невероятной жизни...

Знаете ли вы, что в довоенном советском футболе тоже определяли лучших футболистов Украины? Делала это Секция (по нынешним меркам - Федерация) футбола УССР. Ну так вот, в 1937 лауреатом этого опроса стал как раз Павел Комаров. Больше такого успеха в его карьере не было, но тот сезон стал для него по-настоящему звездным.

Во-первых, и "Динамо" выступило прекрасно, завоевало бронзовые медали и порадовало Киев и прочие сочувствующие города веселой, содержательной игрой (2-е место по результативности после чемпиона - московского "Динамо" и всего 2 очка отставания от него). Во-вторых, сам Комаров играл изумительно, постоянно был на виду и разделил второе место в списке бомбардиров (опять-таки с московским динамовцем Михаилом Семичастным). Футболист был в расцвете сил - 24-летний, резкий, настырный, с мощнейшим ударом (в отчетах о матчах то и дело читаешь, как мяч, пущенный им с 20-30 метров, пулей влетает в верхний угол ворот).

Ну, а всего в период с 1936 по 1941 Комаров забил за киевское "Динамо" 38 голов в чемпионате и еще 1 - в Кубке СССР. Его средняя результативность составила 0.35 голов за матч - не Бог весть что, по нынешним меркам, но весьма неплохо по тем временам. Так или иначе, но в тогдашней команде никто больше него забить не смог. Первым бомбардиром, однако, Комаров в Киеве не считался. Та удивительная команда вообще не имела бомбардира - в атакующей пятерке каждый мог в тот или иной момент сыграть первую скрипку. Но вот левый инсайд Комаров, обладавший удивительным чутьем на гол, все-таки наколотил в итоге больше всех.

Надо сказать, что в "Динамо" Комаров вписался только со второй попытки. Уроженец подмосковного Реутова, он начал играть в футбол там - за команду прядильной фабрики, где работал слесарем. В 1931, в возрасте 18 лет был призван в армию и стал играть в московском "Динамо", потом - в ЦДКА. В 1933 он уже в Киеве, но тот состав "Динамо" его как следует почувствовать не успел - получив предложение "Спартака", самого состоятельного на тот момент клуба, Комаров возвращается в Москву. Но через 2 года опять перемещается в Украину, чтобы остаться здесь уже до конца карьеры.

Карьера эта получилась недолгой. Война оборвала ее, когда Комарову исполнилось только 28 лет. Дальше пошли годы настоящей "жести". Форвард "Динамо" остался в Киеве, попал в оккупацию, был участником знаменитого "матча смерти". О дальнейшем в Википедии читаем: "Покинул Киев с немцами в 1943 году и переехал в Германию, где работал инженером на заводе Messerschmitt". Этот текст дублируется и в украинской версии источника. Известный журналист Георгий Кузьмин высказывается еще жестче. В статье "Горячее лето сорок второго..." (еженедельник "Футбол", 1995) он пишет: "Когда в сентябре 1942 года Комаров вместе с другими динамовцами попал в сырецкий лагерь Мышеловка возле Бабьего Яра, он стал прислуживать фашистам, выбился в надсмотрщики и унес ноги вместе со своими хозяевами".

Отечественные исследователи это опровергают, утверждая, что да, Комаров сидел в Сырецком концлагере, куда попал сразу после "матча смерти", но в Германию не бежал вместе с оккупантами, а был вывезен вместе с другими заключенными. Инженером же работать просто не мог, потому что никакого обучения, кроме слесарского, так и не получил (в предвоенной анкете писал, что имеет "низшее образование"). Скорее всего, он просто привлекался к работам на заводе знаменитой авиастроительной фирмы (или, как пишут в других источниках - в ее конструкторском бюро).

В Германии Комаров провел остаток войны, но потом двинулся не на Восток (возможно, опасаясь репрессий), а на Запад и оказался в Шотландии. Кажется, именно здесь он и сыграл свои последние матчи - правда, не за "Селтик" и не за "Рейнджерс", и даже не за "Абердин" или "Данди Юнайтед". Играл за команды более скромных местных лиг. Но доживал все-таки не здесь, а в Канаде, где окончательно осел. Умер бывший игрок киевского "Динамо" в Торонто, причем дата его смерти ни в каком из открытых источников не указывается, в лучшем случае, уточняется, что это случилось после 1970.

Был в заграничной жизни Комарова еще один эпизод, о котором пишут все его биографы. В 1956 он каким-то образом оказался в Австралии, в Мельбурне, где шли Олимпийские игры. Там он попытался сконтактировать с советской командой, пытаясь узнать какие-то сведения о своих бывших партнерах по "Динамо". Но, как пишут, "получил недружественный прием". Еще бы - в глазах людей делегации из СССР он был сомнительной фигурой, каким-то эмигрантом, а таких полагалось обходить десятой дорогой. Даже если они не знал всего его бэкграунда.

Так Комаров и не узнал ничего о своих товарищах по довоенному "Динамо" - вдохновенному, яркому, обаятельному, игравшему в футбол с таким аппетитом, которого никакая последующая версия команды уже, наверное, не повторит. К тому моменту большинство его партнеров стало тренерами, а Виктор Шиловский, тоже инсайд той команды, но правый, был ассистентом главного тренера киевской команды. Можно только представить себе, что отдал бы Павел Комаров за возможность встретиться с ними...

Вадим Самойлов, специально для "Террикона"